Историю кино Аргентины невозможно отделить от политической истории страны. «Новая волна» и вся аргентинская послевоенная культура неразрывно связаны с идеями перонизма – некоего третьего пути, отличного и от коммунистических, и от американских, и от европейских идеологических сценариев. Знаменитый «Третий кинематограф» – это термин, впервые предложенный именно аргентинским режиссером Фернандо Соланасом, фигурой ключевой. Однако народным режиссером 1960-х и 1970-х был Леонардо Фавио, прошедший через интернат и тюрьму, одновременно легендарный певец, поэт, музыкант и автор жанровых фильмов, один из которых – Хуан Морейра (1973) и открывает программу. Долгие годы эта картина о народном мстителе XIX века, эпохи мучительного построения в Латинской Америке независимости, оставалась самым кассовым фильмом Аргентины.

Важный мостик между «новой волной» и последующими поколениями – Вторжение (1969) Уго Сантьяго –первый фильм, сценарий к которому написал Хорхе Луис Борхес по мотивам собственного рассказа. Судьба этого загадочного фантастического триллера, в котором неизвестные вторгаются в город, где им без шанса на успех противостоят горожане, не менее драматична, чем турбулентная новейшая история Аргентины. Гонения на режиссеров «новой волны» начались еще в 1960-е; Уго Сантьяго эмигрировал, а во время военного переворота в 1978-м оригинальные негативы фильма были похищены и уничтожены. Представленная в программе версия была восстановлена лишь в 1999-м.

Безусловно, центральным – и самым болезненным – событием второй половины XX века для Аргентины была военная диктатура, продлившаяся с 1976 по 1983 год. Помимо эскадронов смерти, охоты на ведьм и репрессий, одним из ее прямых последствий была массовая эмиграция, дух которой лучше всего ухватил Фернандо Соланас в снятом в Париже Танго, Гардель в изгнании (1985). Герои фильма пытаются передать свой опыт, ставя «тангедию», в которой об исторической трагедии (и ее обратной стороне – комедии) говорится на языке национальной культуры – танго, способном выразить боли и надежды тех, кто уехал, и тех, кто остался. О состоянии общества после диктатуры и нанесенных ей травмах говорит и экзистенциалистский нуар Человек, глядящий на юго-восток (1986) Элисео Субьелы, ученика Фавио, один из культовых аргентинских фильмов 1980-х.

В 2001–2002 годах экономику Аргентины поразил жестокий кризис, и на кинематографическую сцену вышли новые имена, сформировавшие то, что мы знаем как «новое аргентинское кино». Предвестником аргентинского минимализма XXI века можно считать трагикомический инди-хит 1990-х о судьбах маленьких людей – Пицца, пиво, сигареты (1998).

Программу завершат два фильма, располагающихся на разных полюсах пресловутого «нового кино». Один из них – это барочные эксперименты с нарративом, наследующие литературным экспериментам Борхеса; его представит четырехчасовой метафизический детектив Лауры Ситареллы Тренке-Лаукен, один из самых громких артхаусных фильмов 2022 года в мировом масштабе. Что за эти годы накопил в себе аргентинский минимализм, станет понятно по позднему антивестерну режиссера глобального значения – Хауха (2014) Лисандро Алонсо с Вигго Мортенсеном в главной роли. Этот фильм возвращает нас в XIX век, к истокам аргентинской истории, без которых ее невозможно понять ни как трагедию, ни как комедию.

Программа сделана при поддержке Посольства Аргентины в России; мы выражаем нашу отдельную благодарность Вирхинии Ирибарне, руководителю отдела культуры посольства, поддержавшей программу.