Четырнадцатый по счету конкурс экспериментальных фильмов In Silico прирос двумя новыми проектами: Лабораторией нейросетевого фильма имени Дзиги Вертова «Киберглаз» и программой экспериментальных фильмов российских авторов «Футурум». Просмотр и обсуждение фильмов теперь не замыкаются на конкурсной программе и даже совмещены с творческой лабораторной практикой.

Содержанию экспериментального конкурса 2024 года точнее всего соответствует название фильма Дешифровка, в котором художница Майя Зак декодирует работу памяти. Именно «расшифровкой действительности», как писал тот же Вертов, и занимаются все без исключения фильмы в программе.

Макс Хаттлер и Ян Шапотель в 二〇二〇 и Синхронность с помощью оптики и монтажа расчленяют архитектурные формы массовой застройки Гонконга и Парижа, подвергая сомнению законы физики и здравый смысл архитекторов. Анош Айбара в фильме Голуби переносит драму человеческих отношений на «братьев наших меньших», как будто иронизируя над слегка наивными традициями авангарда столетней давности. Наргес Кальхор в своей видеоработе Чувствительный контент анализирует ханжеский эскапизм медиа, боящихсяшокировать потребителя правдой документального образа. Хорхе Монео Квинтана в Фантазии изучает внутреннюю жизнь скульптур. Михаэль Хайндль в Поверхностном сеансе расшифровывает невидимые простым глазом следы пассажиров в метро. А Виктория Шмид в фильме NYC RGB расщепляет цветовую гамму Нью-Йорка на красные, зеленые и синие лучи, как будто подбираясь к ответу на еще не сформулированную задачу.

Как и всегда, самый большой тематический блок в программе посвящен работе памяти и ее сохранению в медиа: этим заняты Никита Спиридонов в Мясорубке 2, Фрэнк Хит в Береги свой дом, Даниэль Гроссо в Виде с самолета, Саиф Альсаег в Безуне и уже упомянутая выше Майя Зак в Дешифровке. Все эти фильмы стремятся расшифровать субъективный человеческий опыт, заключенный в любительских и профессиональных кадрах и фотографиях, телевизионных роликах и красивых компьютерных рендерах.

Если смотреть на экспериментальную программу этого года под «вертовским» углом, то возникает ощущение, что предсказания умершего 80 лет назад советского классика сбываются уже не приблизительно, а буквально. Но любой ракурс произволен — об этом приходится помнить, занимаясь дешифровкой действительности.

Михаил Железников